К началу Второй мировой войны Энде перешел в гимназию. Когда были развернуты бомбардировки Мюнхена, учеников эвакуировали в деревню, где временно продолжили их обучение. Между тем, отца призвали в вермахт, а мать продолжила борьбу за выживание в доме. В 1944 году Швабинг был разрушен бомбардировками. Сгорело и жилище Энде, а вместе с ним почти все произведения Эдгара Энде, в том числе 300 картин маслом. Михаэль Энде, как и многие пятнадцатилетние, был призван на военную службу. Офицеры СС набирают 15-летних школьников-добровольцев в войска СС - и это весной 1945-го! После получения повестки Энде приходит удачная мысль. Так не годилось, он не мог увязать это со своей будущей профессией. Его спросил офицер СС, кем же он хочет стать. "Пастором!" - бойко ответил Энде. Офицер, сморщившись, ушел прочь. Так война закончилась и для Михаэля Энде.
30 апреля 1945 года американские отряды маршировали по Мюнхену. После войны у Михаэля Энде начался совершенно новый жизненный период. Отец возвратился из военной тюрьмы. Воссоединенная семья с честью прошла времена черного рынка и жилищного кризиса. Приглашенные знакомыми и друзьями, Энде у себя на родине приняли участие в первом богослужении вновь открытого "Христианского общества", в уцелевшем после войны здании. "Христианское общество" - это религиозное крыло антропософского учения Рудольфа Штейнера. Более известна их педагогическая ветвь - вальдорфские школы, а также биологически - врачевательная отрасль, с фирмами вроде Weleda или Demeter, или антропософской клиники Фильдера. […] Конгломерат буддистских, христианских, гностических, псевдонаучных, магических и оккультных элементов, и при этом тенденция к самоизбавлению людей - всё это относится к пунктам преткновения, и в конечном счете сводит антропософию всего лишь к мешанине из различных компонентов мировых религий, но никак не к самостоятельной религиозной мысли. Однако, начиная с той первой встречи, Михаэль Энде серьезно увлекся антропософией и текстами Рудольфа Штейнера. Набожная мать также поддерживала "Христианское общество". Маленькие религиозные и мировоззренческие группы по отношению друг к другу проявляли большую солидарность. Энде также помогали мюнхенским членам "Христианского общества", и скоро вошли в их ряды. Первая большая любовь Михаэля Энде, Вильтруда, тоже была антропософкой. Оба пели в хоре "Христианского общества" и примкнули к его молодежной общине. Многие горячо спорят, был ли сам Михаэль Энде убежденным антропософом. Действительно, в течение своей жизни Михаэль Энде был очень близок к антропософии и "Христианскому обществу". По его собственному желанию, в конце своей болезни он был доставлен в штутгартскую больницу Фильдера, где и умер. Энде знал тексты Штейнера, но его влекли и другие эзотерические течения. Он изучал тексты христианских мистиков, Розенкрейцера, иудейской каббалы, Сведенборга. Антропософия наложила отпечаток на образ мыслей Михаэля Энде, но он не ограничивался ею. Для него она была частью всеобъемлющего христианского самосознания. К тому же в "Христианском обществе" его ждала не только радость. Родители горячо любимой Вильтруды выбрали ей другого зятя, и девушка им повиновалась. Разочарованный влюбленный был в отчаянии и продолжал преследовать свою возлюбленную. Тогда мать Вильтруды нашла практическое решение. Она подкупила Михаэля предложением получить образование. Ближайшая вальдорфская школа - в Штутгарте. Туда и должен уехать Михаэль от Вильтруды, и ее мать полностью оплачивает его обучение, вплоть до выпускных экзаменов. Таким образом, в 1947 году Михаэль Энде оказался в Штутгарте. Он снял жильё на западе города, на Клопстокштрассе (параллельной Розенбергштрассе). Оттуда он ежедневно ездил в школу на Хаусманнштрассе. Рана, которую нанесла неверность Вильтруды и несчастная любовь, конечно, осталась. Его детское доверие к людям прошло. Чувства могут предавать, любовь может быть бесчестной. Будто в знак протеста, Энде стал любимцем девушек.
Тихая вальдорфская школа в Штутгарте объята ужасом. То, что у одного из учеников любовные связи, грозит скандалом.
С другой стороны, Энде начал задумываться о своем собственном таланте. Что он умеет делать действительно хорошо? Рисовать, сочинять стихи, писать для театра? Начался большой период экспериментов над самим собой. Как и в Мюнхен-Швабинге, в Штутгарте он искал в сфере искусства. Однако прошло ещё совсем немного времени после войны, так что он мог выискивать долго. К счастью, он оказался в "Американской библиотеке", содержащей не только симпатичных библиотекарш, но и до сих пор скрытую от немцев американскую, европейскую и немецкую культуру. Жан-Поль Сартр, Торнтон Вильдер, Альберт Камю, Эрнест Хемингуэй, а также Томас Манн и Франц Верфель - Михаэль Энде буквально пожирал современную литературу. С ровесниками-единомышленниками он основал театральный кружок, чтобы так долго стоящая под запретом литература дошла и до жителей Штутгарта. Михаэль сам с успехом сыграл в чеховской пьесе одного актера "Медведь". Причина его успеха заключалась в двух деталях выступления. Диван, на котором он оставался во время своих монологов, под ним развалился, что публика сочла удачной инсценировкой, а когда он в конце представления целовал свою партнершу, его усы неожиданно прилипли к ее верхней губе. Один старый зритель смеялся до слёз. Это была первая встреча Михаэля Энде с великим художником Вилли Баумайстером, в то время ведущим авангардистом в живописи Германии. Он утвердил Энде на его пути к искусству. Скоро в „Esslinger Zeitung“ Михаэль опубликовал свою первую поэтическую работу, в то время как его театральные пьесы, к сожалению, на сцене не ставили. Между чередующимися любовными связями и опытами в искусстве он успевает сдать выпускные экзамены. После этого он смог покинуть Штутгарт и направиться в Мюнхен, чтобы поведать ужаснувшемуся отцу, что хочет стать артистом. "Ещё один нищий в семье",- простонал отец, но и сам он был плохим примером в выборе реалистичного образа жизни. Так, в 1949 году, продекламировав монолог Гамлета, Михаэль Энде поступил в известную мюнхенскую актерскую школу Отто Фалькенберга. Это был огромный успех, ведь школа Фалькенберга относилась, да и относится к самым значительным актерским школам театрального мира. Здесь Энде изучал всё то, что находится на пике театральной науки, начиная с правильной ходьбы, стояния и речи, заканчивая фехтованием. И здесь он познакомился со многими важными людьми: конечно же, с милыми коллегами-актрисами, но ещё и с хорошими актерами и великими режиссерами. Бертольт Брехт лично ставил "Мамашу Кураж" на сцене Мюнхена в 1950 году, и Энде вместе с другими учениками актерской школы играл там эпизодическую роль. Между тем, Михаэль Энде вновь и вновь скатывался на дно творческой и душевной ямы, напиваясь, ночами дискутируя с друзьями и влипая в истории. Ему грозило даже исключение из школы за отъявленное тунеядство. Впоследствии появлялась беспомощность, на самом деле скрывавшая концентрацию творческих сил, которые его так терзали. Были ли театр, игра, на самом деле его миром, или прятали в нем писателя и поэта? Так или иначе, в 1951 году Энде удачно оканчивает школу Фалькенберга, однако скоро он сыт по горло спектаклями в провинциальных театрах. Он решил покинуть сцену и стать свободным писателем, поселившись в Мюнхене. Для начала он написал комедию "Султан ростом с двух". Восточный правитель заставляет кукольника сделать двух своих двойников, а в конце не знает, кто же из них троих - он сам. Энде пригласил всех без исключения литературных критиков, драматургов, руководителей театров и знатоков в дом своих родителей. Словом, всех, кто в Мюнхене имел хоть какое-то отношение к театру. Учитывая вновь возросшее положение отца Эдгара в сфере культуры, пришли все. Они сидели, беседовали, пили коньяк и ели бутерброды. Потом вышел Михаэль, попросил внимания и начал читать свою пьесу. Он читал и читал. И вдруг закончил, весь в ожидании. Молчание. А потом гости снова взялись за рюмки и продолжили свою беседу с того же места, где полтора часа назад их прервал Михаэль. И ни один из них, кроме самого автора - с тех пор и поныне - не проронил ни слова о пьесе про султана.
В 1952 году Михаэль Энде встретил на мюнхенской вечеринке женщину, которая придала его жизни другое направление. Это была самая прославленная в то время актриса Мюнхена, Ингеборг Гофман, часто принимавшая участие и в радиопостановках. Ингеборг, сама ребенок довольно невротичных родителей, старше Михаэля Энде на 8 лет, имела скандальные связи с партнерами-мужчинами и была человеком, которого боялись все, ведь она всегда говорила без обиняков, никогда дипломатично не упаковывала критику, а вместо этого долго спорила с режиссерами и интендантами театров о своих ролях. Она слыла выдающейся, но экстремально тяжелой актрисой, была суеверна, как старая бабка, и ненавидела вечеринки.
Михаэль Энде был стихийно вдохновлен этой женщиной.
Он видит, что искусство для нее - экзистенциальный вопрос, как и для него. В сфере искусства для обоих нет компромиссов. Это делает его равноценным партнером для Ингеборг Гофман. Она была воодушевлена литературными опытами Энде, и настаивала на том, чтобы он попробовал себя в написании романа. В первый раз Энде встретил человека, который верил в него, в его силы писателя, укрепляя его этой верой. 12 лет они были в дружбе. Ингеборг Гофман, между тем, уже не получала приглашений на работу, ведь ни один режиссер не хотел больше с нею ссориться. Спустя 12 лет Михаэль Энде и Ингеборг Гофман поженятся. Супружество будет бурным, ведь у обоих не простые характеры - другого нельзя было и ожидать. Ингеборг испытывала глубокую страсть к Италии, и Михаэль Энде всё больше поворачивается в сторону юга. Свадьба будет в Риме, а позднее оба останутся жить в маленьком местечке Генцано ди Рома, в 25 км от Рима, в районе Албанских гор.
Там Михаэль Энде испытал растущую славу книжного автора, а также последствия такой славы. Немецкие фанаты блокировали въезд в дом, карабкались по ограде сада, чтобы поговорить с известным писателем, или жили в его саду в палатке. Слава Ингеборг Гофман тогда уже поблекла, но она перенимает ее часть у Михаэля. Как опытной актрисе, он читал ей свои пьесы, и она чётко определяла, где предложение слишком длинное, сложное или не запоминающееся. Она распознавала все слабые места. То, что книги Михаэля Энде так легко читаются детьми - это факт. И об этом позаботилась Ингеборг Гофман. Она умерла в 1985 году, и это было началом последнего десятилетия жизни Михаэля Энде. Хотя этого он и не знал, он понимал, что Ингеборг оставила после себя огромный пробел в его судьбе.
В то время, как в 1952 году Михаэль Энде нашел женщину своей судьбы, брак его родителей окончательно разрушился. Отец влюбился в молодую студентку художественного факультета и исчез. Мать много раз пыталась покончить жизнь самоубийством, и снова сын становился единственным спасителем, возвращающим ее к жизни и заботящимся о ней. Он мог это в том числе благодаря материальной поддержке Ингеборг. Тогда ещё влиятельная актриса устроила Михаэля Энде свободным сотрудником на Баварское радио. Отныне он кинокритик. Его любимые картины - вестерны и фильмы ужасов. С помощью Ингеборг Энде получает возможность наладить связи с различными мюнхенскими кабаре, для которых он писал скетчи и другие номера. В 1956 году Баварское радио послало Энде и ещё одного коллегу, вооруженного кинокамерой, в научную командировку по Италии. Недавно появилось немецкое телевидение, и они должны были снять репортажи об Италии. Они добрались до Сицилии, и там, в Палермо, Энде испытал исключительное переживание, вновь вернувшее его в фантастический мир детства. В одном из городских парков Палермо Энде встретил кантастори. Так называют профессиональных рассказчиков историй. Один из этих рассказчиков, окруженный плотным кольцом внимательных слушателей, говорил в прозе, и, ярко жестикулируя, рассказывал необычайно сложную, но очень драматичную историю. Он рассказывал целый вечер, и количество слушающих его росло. Энде история показалась знакомой, но он никак не мог ее распознать. Когда рассказчик закончил, и толпа разошлась, Энде заговорил с кантастори, спросив, что это была за история. Сицилианец пожал плечами. Старая история. Уже его отец рассказывал ее, а до этого - дед. А тот заимствовал ее у писателя по имени Александр Дюма. Для Энде это стало просветлением, и позднее он рассказывал об этой встрече: вот какие истории нужно писать, истории, которые ещё спустя 100 лет, смотря по обстоятельствам, меняют в языковом или содержательном плане, и пересказывают люди, которых внимательно слушают. Не надо пытаться писать вещи, которые с ликованием встретят критики. Не надо обслуживать интеллектуалов и эстетов рассказами на искристом языке. Необходимо вмещать мечты людей в правильные слова и изображать то, что они несут в себе сами, их собственную, порой глубоко зарытую фантазию. И это должно быть рассказано так, чтобы каждый мог воспринять это как ребенок - если только он этого захочет.
Около 1956 года, как вспоминал Энде, он встретился со школьным товарищем, художником-графиком. Имя того человека выпало из памяти Энде, но мы должны быть ему благодарны. Он спросил у Энде буквально следующее: "Я слышал, ты стал писателем. А как насчет текста, из которого мы вдвоем сделаем книгу с картинками?" Энде пошел домой, сел за стол, и написал, особо не раздумывая, первое предложение: "Страна, в которой жил машинист Лукас, называлась Люммерланд". У Энде не было никакой идеи, ни набросков, ни плана. Но именно такое сочинение наобум доставило ему особое удовольствие. После этого в течение года он должен был вникать в сложнейшие театральные теории, и это несерьезное занятие служило ему освобождением. "Рассказывая историю для детей",- объяснял Михаэль Энде,- "при письме я возвращаю ей беззаботность". Так он продвигался дальше, от предложения к предложению, описывая остров Люммерланд и его жителей, включив в игру таинственную посылку, из которой вылез крошечный Джим Пуговица, и шел дальше. Иногда он вводил Джима Пуговицу и Лукаса в такие ужасные ситуации, что ему требовались недели, чтобы найти из них правдоподобный выход. Просто зачеркнуть эти сцены и начать заново - об этом он и не помышлял. Спустя год у него было 500 страниц. Ингеборг и друзья, читавшие рукопись, настаивали на публикации. Энде написал в 10 немецких детских издательств. Но все отказались. Книга не годится для детей, она слишком длинная, не сочетается с программой издательства, не такая уж замечательная, чтобы ее печатать - вот их типичные ответы. В конце концов, знакомый посоветовал ему штутгартское издательство Тинеманн, и наконец-то получено согласие. Правда, он должен был поделить 500 страниц на две книги. В 1960 году издан первый том под названием "Джим Пуговица и машинист Лукас". Продается он плохо, и в 1961 году Михаэль Энде оказался на пороге разорения. Лишь летом 1961 года ситуация разрешилась, когда жюри вручило "Джиму Пуговице" Немецкую премию детской литературы. Одновременно с достаточно большой суммой награды, это, конечно же, мгновенно повысило продажи книги. За один день Михаэль Энде стал знаменитым. О нем сообщали радио, телевидение и кинохроники. Он поехал в триумфальное путешествие по стране. Популярность росла, в особенности, когда телевидение сняло сериал в пяти частях совместно с Аугсбургским театром марионеток. Роман "Джим Пуговица и чертова дюжина" вышел в 1962 году и тоже стал бестселлером. Миновала первая эпоха в жизни Михаэля Энде. В буквальном смысле, началась вторая. Энде почти молниеносно стал успешным автором, больше не заботился о средствах к существованию и систематически получал одну литературную премию за другой. Теперь он публиковался регулярно, но многое, прежде всего театральные пьесы, было поставлено на сцене лишь несколько раз, или исчезло в общем потоке литературы. Конечно, фанаты Джима Пуговицы скупали всё, что носило на себе имя Михаэля Энде, так что деньги в его кассу поступали. Проблемой было то, что фантастическая проза Энде была неугодной литературному сообществу тех лет. Там, после студенческих волнений, вьетнамской войны, протестов против замшелых пережитков прошлого, имела успех только социально-критическая или политическая тематика. Работы Михаэля Энде, напротив, считались т. н. литературой побега из реальности. Раздражение от этого шаблонного образа мыслей было одной из причин того, что Михаэль Энде с женою Ингеборг в начале семидесятых скрылись в Италии. В контакте с итальянскими художниками и писателями, и, конечно же, вдохновляемый итальянской культурой и пейзажами, Энде преодолевает разочарованность и вновь начинает творить. После шестилетней работы, в 1972 году, он смог наконец закончить свою вторую книгу, принесшую ему грандиозный успех: "Момо". Главная идея пришла к Энде, когда кто-то ради шутки подарил ему старые карманные часы без стрелок. Момо, десятилетняя девочка, живет на окраине большого итальянского города. Она обладает особым даром - располагает временем и умеет слушать. Люди вокруг нее тоже живут в размеренном жизненном и рабочем ритме. Всё меняется с появлением таинственных мужчин в сером, представителей сберкассы времени, убеждающих людей экономить время. Чем больше их слушаются, тем более нервными, жестокими и жадными все вокруг становятся. Цветы времени, которыми наделены люди, перемешаны и отравлены Серыми лордами. Из-за этого распространяется уныние, депрессия и опустошенность.
Момо начинает бороться с Серыми лордами и их организацией "Воры времени", и с помощью мастера Хора, управляющего временем, возвращает людям украденное время. В книге "Момо" Энде постарался продемонстрировать своим в большинстве юным читателям опасность ряда дефектов цивилизации.
В отличие от "Джима Пуговицы", усилен призыв к читателю вести простую и наполненную жизнь. Здесь очевиден и скепсис Энде по отношению к обществу, ориентированному на технологию и прогресс. Ещё социально-критичнее этот якобы однобокий фантаст Михаэль Энде будет в 1976 году, в пьесе "Сказки фокусника". Обанкротившийся маленький цирк получает от химического концерна предложение поехать в рекламный тур по стране. Но для этого циркачи должны избавиться от Эли, девочки-калеки, которую они подобрали на обочине после химической аварии. Поначалу циркачей разрывают сомнения, но, в конце концов, они принимают решение в пользу Эли.
В 1979 году - третий колоссальный международный успех Михаэля Энде: опубликована "Бесконечная история". В этой книге фантазия и повседневность переплелись. Поэтому текст напечатан двумя цветами, красным и зелёным - они отображают действие в реальности и Фантазии соответственно. Не смотря на фантастические идеи, повествование следует всем образцам классического романа становления личности. Бастиан движется по дороге, которая приведет его к душевной зрелости, к раскрытию и гармоничному развитию духовных дарований личности, и в этом ясно видится влияние на Энде антропософии Рудольфа Штайнера. Бастиан учится избегать дурных поступков и приближается к моральной концепции, ориентированной на смирение, честность, взаимопомощь и добро. Когда он, наконец, самостоятельно находит правильный путь, он готов к преодолению своей будущей повседневности. "Бесконечной историей" Михаэль Энде окончательно утвердил в современной литературе место для жанра "фантастической сказки". Больше ее не считают "литературой бегства": это тип повествования с глубокой проблематикой. Сам Энде, правда, постоянно уклонялся от интерпретации своей книги. Не потому, что он не мог ее дать, а потому, что был убежден, что каждый читатель должен найти к этой книге свой собственный правильный ключ. В этом отношении любая хорошая интерпретация "Бесконечной истории" - правильна. Однако это не избавляло Михаэля Энде от того, что "Бесконечная история" была по-научному истолкована и прокомментирована многими учеными. За нее брались, прежде всего, глубокие психологи, воодушевляясь богатым символическим языком Энде, указывающим на его огромные познания в области религиозных мифов, традиций, сказок и литературы. Такие глубоко психологические толкования вызвали мгновенную острую критику Михаэля Энде со стороны верующих. Намерением привести детей на путь самоопределения и самореализации Энде отрывает их от христианского учения, по которому грешный человек в принципе не может выйти из падшего состояния сам, но только через избавление извне, предоставив его Иисусу Христу. Но поскольку Энде был осыпан и церковными литературными премиями, такие упреки ему не вредили, и вскоре остались лишь отдельные голоса.
В следующем произведении Энде вновь обращается к театру. Я уже упоминал "Сказки фокусника", следует назвать и пьесу "Гогголори. Баварский сказ" (1984), шедшую на сцене в виде оперы. История рассказывает о некоем Кобольде Гогголори, от природы обладающим волшебной властью, и расплачиваясь за это неспособностью к смерти. Крестьянская чета сватает ему свою прекрасную дочь. Но потом крестьяне ему отказывают, и, не смотря на свою набожность и благочестие, поручают деревенской ведьме устранить Кобольда. Это им не удается, вместо этого в деревне вспыхивает чума. Когда девушка узнает обо всём, она добровольно идет к Гогголори и берет на себя его вечную жизнь, чтобы этим искупить вину родителей. Несправедливость - вот мораль - должна быть устранена ценою душевного блага.
Традиции "Джима Пуговицы" и "Момо" следует появившаяся в конце 1989 года сказка «Катастрофанархисториязвандалкогольный пунш желаний», полная юмора аллегория о спасении Земли от экологической катастрофы. Апокалипсис и уничтожение природной среды становятся содержанием сказки. Герои истории - продувной ворон Якоб Кракель и прожорливый кот Мяурицио ди Мяуро. Как тайные агенты Высшего Совета зверей, они препятствуют лабораторному волшебнику Вельзевулу Бредовреду и Денежной ведьме Тирании Вамперл выполнить свою ежегодную норму злых деяний: заражения рек, отравления воздуха и тому подобное. Энде старается сделать проблему уничтожения окружающей среды понятной и насущной для детей. Но книга написана и для взрослых, которые могут своевременно предотвратить катастрофу. Всё же, в сказках Энде - и в данном случае тоже - проблема, в конце концов, находит чудесное решение, добро всегда побеждает, исходя из веры Энде в то, что поэзия - а с нею власть и сила фантазии и любви могут действенным образом влиять на сознание людей. Задача писателя не в том, чтобы решать проблемы общества, а в том, чтобы сделать их насущными. Из-за этого Энде вновь и вновь упрекают в том, что его критика общественных недостатков слишком безобидна, и в форме морализирующих сказок остается притупленной. Но хотел ли Михаэль Энде стать реформатором общества и социальным критиком? На вершине его литературной славы в восьмидесятых годах представители экологического движения и движения за мир пытались заполучить Энде в свои ряды. На многих тогдашних шествиях в рюкзаках участников видна книга "Момо". В 1981 году в итальянской резиденции Энде прошла дискуссия между ним и Эрхардом Эпплером, тогдашним передовым мыслителем SPD, министром помощи развивающимся странам и президентом съезда евангелической церкви. Разговор был опубликован под названием "Фантазия, культура, политика". Тогда Энде высказался о задаче "Момо": "Было бы полным непониманием книги считать, что она решает вопросы индустриального общества. Это вовсе не было моим намерением и моею целью. Скорее, я перенес изображение нашего сегодняшнего мира на внутренний план, то есть сделал то, что делали со своим миром сказочники прежних времен. Помнится, в одной дискуссии меня упрекнули в том, что я показываю общество эксплуататоров, будто общество духов или призраков. Что это уход от главной проблемы. Можно ведь назвать эксплуататоров нашего общества по именам и фамилиям. Я тогда ответил, что не верю, будто трудности, перед которыми мы сегодня оказались, трудности капиталистического общества вообще, появились вследствие злостного характера отдельных эксплуататоров. Мне важно показать нечеловеческую, античеловеческую систему. Я бы хотел избежать морали фильмов о Диком западе, в которых всех злодеев пристреливают - и мир снова в порядке. Вместо этого посредством "Момо" я бы хотел показать определенную человеческую позицию, облик человека, антигероя, если угодно. Но я никогда и не помышлял решить вопросы индустриального общества посредством одной истории. Думаю, такую историю или сказку, которая содержала бы готовое, конкретное решение вопросов индустриального общества, не отыскать. Задача писателя лишь в том, чтобы создать общественное сознание. И вот это "Момо" по-своему делает. Наше индустриальное общество - это не личная, а общественная проблема. И оно не может измениться благодаря только одной "Момо". Но тип Момо может создать эту общность, эту сеть друзей и единомышленников, которые вместе будут достаточно сильны, чтобы встретить Серых лордов". В другом разговоре Энде называет необходимостью наличие в нашем обществе положительной утопии, идеи, как может выглядеть лучшее и справедливейшее будущее. Многие критики общества, напротив, останавливаются на анализе существующего, чтобы затем, с учетом актуальных проблем, предаться бездействию. В этом смысле Михаэля Энде понимали как политического писателя, который пытается наставить человека в тот момент, когда впервые формируется взгляд на жизнь - в детстве. Однако вне своих пьес Энде не возвышался над капитализмом. Так, он поначалу радовался, когда в 1980 году началась экранизация "Бесконечной истории". Энде очень надеялся снять художественный фильм. Но продюсер Бернд Айхингер ("Закат") и режиссёр Вольфганг Петерсен ("Троя") не договорились об едином сценарии. На первой съемке Энде испытал ужас. Из его книги сделали "комиксы" - сетовал он, "гигантскую мелодраму из кича, коммерции, плюша и пластика". Ничего из того, что ему было важно, и не различить. Когда Энде захотел остановить фильм, то почувствовал всю мощь киноиндустрии. Айхингер, в сопровождении лучших адвокатов, угрожает ему миллионным иском. В конце концов, фильм собирает 60 миллионов долларов, как ни один другой фильм немецкого производства до сих пор. Они не захотели ничем рисковать. Процесс, в который ввязался Энде в 1984 году, он тоже проиграл. В изложении мотивов приговора суда утверждается, что книга Энде на самом деле была значительно искажена, но поскольку фильм ориентирован на юную публику, это не играет роли. Удачнее для Энде прошла экранизация "Момо" режиссером Иоганном Шаафом в 1986 году. Этому фильму Энде обрадовался, но не настолько, насколько хотелось бы. Процесс по экранизации "Бесконечной истории" стоил Энде многих сил и страданий. Даже слишком. В то время, как внешние почести продолжаются, личный удар он перенести уже не сможет. Год спустя, в 1985-м, умирает самая любимая и важная жена Ингеборг. В 1988 году Михаэль Энде узнает, что его консультант по налоговым делам не только растратил всё его имущество, но и наделал на его имя миллионных долгов. Энде банкрот. И только с помощью друзей ему удалось свести концы с концами.
Есть и маленький лучик света: в 1989 году Михаэль Энде женится во второй раз, на своей давней японской подруге и переводчице его книг на японский, Марико Сато. И Энде по-прежнему творит. Почти каждый год он публикует большую работу, и почти каждая получает какую-либо премию. В общей сложности Энде получил 41 национальную и международную премию. Только серьезные немецкие критики не обращают на это внимание. Литературные корифеи игнорируют Энде. Он дает этому объяснение: "Из литературной гостиной можно выйти через любую дверь: тюремную, дома сумасшедших или бордели. Нельзя только выйти через дверь детской комнаты". Если критики и замечают Энде, то говорят "с кислой миной о феномене Энде", но не дают оценок.
С 1992 года Михаэль Энде знает, что тяжело болен. Диагноз - рак. Перед ним ещё два года страданий, он ещё получит в свой 65-й день рождения море пожеланий счастья со всего света, множество пожеланий от детей. Михаэль Энде умер 28 августа 1995 года в клинике Фильдера. Похоронен он в Мюнхене. Полноценное и абсолютное признание Михаэля Энде ещё впереди. Он был самым влиятельным немецким детским автором в истории литературы, но он был и чем-то гораздо большим. Он побудил бесчисленных детей к общему глубочайшему слушанию, чтению и смеху - при том, что в его историях звучат очень грустные нотки. Он был радикальным утопистом, мастером письменного слова, фантастом с бесконечной глубиной, писателем с видением слабых сторон нашего техничного общества, великим гуманистом. И в нем всегда жили частицы Джима Пуговицы, Лукаса, Момо, Бастиана и всех антигероев, которых только можно вспомнить в его произведениях.